Предлагаем вам перевод статьи Майкла Джея Кейси, председателя консультативного совета CoinDesk. Он 18 лет проработал в Wall Street Journal и теперь участвует в инициативе по цифровым валютам MIT Media Labs, а также консультирует бизнес по проблемам и возможностям криптовалют.
Словосочетание «институциональная криптовалюта» звучит как оксюморон. Разве не иронично, что финансовые учреждения используют технологию, которая была разработана для того, чтобы покончить с ними?
Тем не менее ряд недавних событий свидетельствует, что институционалы выходят на этот рынок, чтобы подзаработать на нём.
В зависимости от вашего отношения к криптовалютам и блокчейну это может взывать тревогу, большие ожидания или просто удивление. Чего вы хотите от криптовалют: независимого контроля над своими активами, более эффективной и глобальной экономики или шанса стать безумно богатым?
И хотя приток институциональных денег может на какое-то время повысить цены на криптовалюты, столкновение между финансистами с Уолл-стрит и ходлерами-миллионерами в перспективе сулит большую неопределённость и волатильность.
Институциональные хранилища
Две недели назад Fidelity Investments объявила о создании платформы для цифровых активов. Компания, занимающая шестое место в мире среди предприятий по управлению активами, запустит платформу для крупных инвесторов, которая среди прочего будет предоставлять услугу «институционального хранения» цифровых валют. Криптовалютная платформа Bakkt, которую Intercontinental Exchange готовится запустить в декабре, также будет предоставлять услуги по хранению цифровых активов.
Для сторонников философии «собственного банка» идея стороннего управления противоречит идеалам криптовалюты. С другой стороны, это было неизбежно. Банки, хедж-фонды и брокерские компании должны участвовать в криптоэкономике, соблюдая при этом нормы законодательства, страхования и управления рисками, которые требуют, чтобы активы находились в независимых хранилищах. И давайте посмотрим правде в глаза: растущее количество криптоактивов находится под опекой сторонних операторов, будь то популярные программные криптокошельки или централизованные криптобиржи.
Ключевое отличие в том, что сервисы для хедж-фондов и других профессиональных инвестиционных компаний разрабатываются в полностью регулируемых компаниях (таких как Fidelity). Такие банки-депозитарии, как State Street и Northern Trust, также работают над предоставлением аналогичных услуг. В то же время ряд криптовалютных компаний (к примеру, BitGo и Coinbase) получили от регуляторов статус квалифицированных хранителей цифровых активов, что позволило им привлечь в качестве клиентов институциональных инвесторов, которые внимательно относятся в комплаенсу.
STO вместо ICO
Гонка в обслуживании институционалов напоминает прошлогодний бум ICO, которые в этом году переживают резкий спад. Последнее по большей части связано с негативной реакцией на рынок ICO со стороны Комиссии по ценным бумагам и биржам США (SEC), которая утверждала, что большинство токенсейлов (если не все) нарушают законодательство о ценных бумагах.
Теперь на смену ICO пришло новое модное явление: STO.
STO (Security Token Offering) представляет собой предложение токенизированных ценных бумаг. По сравнению с ICO это во многом менее революционная идея. Большинство ICO хотят продавать служебные токены, которые предполагают уникальную криптоэкономическую модель вознаграждения и стимулирования определённого поведения в децентрализованных сетях. STO в свою очередь предлагают токенизированную версию традиционных активов (облигаций и акций).
R3, основанный крупными банками технологический консорциум по развитию распределённых сетей, уже называет STO «третьей блокчейн-революцией». Забавно, что группа, организованная компаниями Уолл-стрит и насмехавшаяся над абсурдной рекламой ICO в прошлом году, теперь использует такие громкие слова. Тем не менее SТО действительно могут значительно повлиять на индустрию, особенно в применении смарт-контрактов и перехода к более прямой модели «эмитент — инвестор».
Однако это влияние ощутят в основном традиционные инвестиционные компании, которые уже присутствуют на рынках ценных бумаг. Речь тут не о демократизации финансов, которую предполагал феномен ICO с его прямым доступом к розничным рынкам.
Институциональная структура, неинституциональная модель
Всё это показывает нам общую картину: новые сервисы по хранению и торговле цифровыми активами создаются для крупных регулируемых организаций в рамках подготовки к притоку новых ценных бумаг, которые используют блокчейн и смарт-контракты для управления традиционными активами.
Владельцы биткоинов, эфира и других криптоактивов смогут рассчитывать на растущий поток заказов от таких инвесторов — фактически именно этим и обусловлено ожидание роста цен. Не исключено, что прогноз сбудется, но всё может пойти не так уж гладко.
Дело в том, что при всех усилиях впихнуть квадратный рынок криптовалют в круглое отверстие регулируемых рынков капитала, управляемых посредниками, существует фундаментальное противоречие, с которым будет нелегко смириться.
Дельцы с Уолл-стрит любят говорить о криптовалютах как о новом классе активов, который можно поместить рядом с акциями и облигациями в портфелях клиентов. Но на данный момент, пока розничные игроки доминируют на крипторынке, этот класс активов (если его можно так назвать) будет вести себя не так, как ожидается, а совсем по-другому. Когда вы приобретаете биткоин, эфир или другие «чистые» криптовалюты, вы покупаете не немножко недвижимости или право на долю в капитале компании — вы покупаете идею.
И данная идея, поддерживаемая очень мотивированным, восторженным и не всегда рациональным сообществом, предполагает исключение из экономики тех самых посреднических институтов. Я считаю, что аналитикам Уолл-стрит будет сложно справиться с этим противоречием. Будет много сюрпризов. А неожиданности подкармливают волатильность.
